Введение

Не найдя удовлетворительных ответов на вопросы, касающиеся смысла своего существования и бытия окружающего феноменального мира, человек вынужден на свой страх и риск самостоятельно решать проблему своего жизненного самоопределения.

Испытывая социальный дискомфорт, теряя ориентацию, люди жаждут обрести нечто устойчивое, то, на чтобы можно было бы опереться в своей повседневной жизни.

На что направить свои усилия? Как определить что в жизни главное, а что второстепенное? Что нужно делать, чтобы максимально осуществить замысел своего человеческого существования, и в чем состоит этот замысел?

Эти и другие вопросы остро встают сегодня прежде всего перед молодыми людьми, кто испытывает смятение духа, кто сегодня блуждает наугад в поисках истины и справедливости.

Философская антропология, безусловно, пытается открыть для человека фундаментальные модусы его бытия, но в плане духовном люди все еще находятся на более низких уровнях сознания, как бы биологи и врачи в эпохе до Пастера (пока микробы не увидели в микроскоп, против них не предпринимали никаких предосторожностей).

С тысячеликим любопытством сегодня изучается и утилизируется внешний, объективный мир, и остается в полном забвении мир внутренний, поэтому, не будет больших преувеличений, если сказать, что мы остаемся почти в полном неведении относительно самих себя, хотя именно к потомкам были обращены слова: "Познай самого себя", сказанные еще во времена античной древности, и запечатленные на портале в Дельфах.

В эпоху марксистско-ленинской философии разработка проблем духовности была под запретом, в виду чего образовался гигантский вакуум, и не случайно, поэтому, в современной, прежде всего отечественной философии, наметился резкий сдвиг в сторону духовной проблематики.

Философское осмысление феномена музыкального искусства, как одной из составных частей духовности, способствующей ее формированию и становлению, является важной актуальной задачей не только с теоретической, но и с практической стороны, и автор надеется на то, что некоторые выводы настоящего исследования помогут, прежде всего, молодым людям в определении своих жизненных целей и устремлений таким образом, чтобы "…честь и счастье человека покоились на самоуважении, достигаемом стремлением к высоким идеалам культуры, высоким идеалам морали, но не желанием достичь богатства и власти любой ценой, всеми правдами и неправдами, исключительно ради удовлетворения своих эгоистических интересов".

В современном мире с его многообразием знаний, гуманистических ценностей, жизненных ориентиров осуществление желаемого синтеза, создание целостного образа мира оказывается задачей, которая заведомо неподвластна отдельной личности. Но задачу эту решать надо, если мы не хотим превратиться из сообщества людей в неосознающее себя скопище эгоистического "хочу!". Опасность этого в современной России достаточно велика, более того, все признаки этого разрушительного процесса мы можем наблюдать сегодня повсеместно.

С тех пор, как человек обнаружил, что благодаря силе своего интеллекта он может изучать материю и воздействовать на нее, он начал культивировать эту силу, как будто выше ее ничего не было и нет.

И в этой связи вот какой встает вопрос: почему, несмотря на все свои достижения и знания, люди не стали лучше? И даже наоборот, все больше и больше становится преступников и злодеев, повсюду процветает злоба, агрессия и насилие.

Нельзя не задать себе и второй вопрос: почему происходит так, что человеческий разум остается бессилен перед подобными явлениями, и более того, даже потворствует им?

Сегодня во всех областях жизнедеятельности можно встретить немало людей весьма образованных, но многие из них продолжают жить столь же безалаберно, нечестно и преступно, как и люди невежественные, или даже еще хуже, потому что их знания дают им больше возможностей "добиться успеха в их начинаниях".

Очевидно, что от этих интеллектуалов ускользнуло главное: чрезмерно культивируя интеллект, свои познавательные способности, они не ощутили необходимости развивать также способность, позволяющую вселять жизнь в их знания. Произошел огромный перекос в сторону интеллектуализации, и теперь весь мир вовлечен в такой кругооборот взаимоотношений, что исчезла всякая истинная духовная жизнь, ибо интеллект по своей природе холоден, безжизнен и неодухотворен.

Великий И.В. Гёте писал: "Все, что освобождает наш дух, но не дает нам господство над самими собой, - губительно". С высказыванием гения перекликаются и слова французского философа М.О. Айванхова: "Из истории известно, что немало цивилизаций исчезло с лица земли, потому что они пошли тем же путем, что и мы сегодня: слишком высокий интеллект, слишком много знаний и изрядная нехватка духовных качеств. Поэтому они и не смогли выжить. Знание, не оживленное духом, может повлечь за собой лишь разрушение".

Современный этап развития человечества характеризуется возникновением глобальных проблем, разрешение которых невозможно в рамках сложившихся стереотипов мышления. Все чаще причиной сложившегося положения называют технократический характер современной цивилизации, когда человека в основном ориентируется на материальные факторы существования, в то время как духовности отводится роль "эпифеномена" материальных процессов. На рубеже третьего тысячелетия все более и более становится очевидным, что техногенная цивилизация, постулирующая всесилие материально-преобразующей деятельности рационально-организованного человека, если не полностью, то в очень значительной мере себя исчерпала. И дальнейшее движение в этом направлении грозит не только экологической, но и антропологической катастрофой, что ведет к превращению человека в орудие бездушных сил, порожденных его собственной деятельностью. Известный американский доктор психологии Самюэль Сандвайс в этом плане отмечает следующее: "Нынешнее положение дел на нашей планете обусловлено низким уровнем нашего сознания, при котором страдания и несправедливость приобретают характер неизбежности. Если мы наносим друг другу ущерб ради выгоды или чувственных удовольствий; если ради денег, славы или власти мы сознательно разрушаем землю и уничтожаем населяющих ее тварей, (и более того убиваем себе подобных - В.Х.), то всякому должно быть ясно со всей очевидностью, что мы находимся на том уровне сознания, который порождает страдания".

Человечество, озабоченное обеспечением своего непосредственного существования, все более заслоняющим другие - неутилитарные цели и ценности, в ходе своего развития постепенно утратило всякие духовные ориентиры. И как результат, продолжает тот же автор, "современный мир стоит на краю безумия. Половина населения Земли умирает с голоду или страдает от недоедания. Мы ежедневно становимся свидетелями ограблений, убийств и террористических актов. Мы запутались в мириадах идей, в головокружительном водовороте разрозненных представлений и фактов, которые никуда не ведут и ничего не объясняют. Нам жизненно необходимо научиться распознавать истину, найти правильный путь выхода из столь тяжелой ситуации, в которой мы оказались. Между тем большинство людей полагают, что поиск решения кардинальных проблем личностного и общественного характера - пустая трата времени".

Сложившаяся ситуация требует глубокого переосмысления места и роли человека в системе мироздания. Необходимо кардинальное изменение стратегии поведения человечества, его переориентация в направлении создания новой системы ценностей.

Для того чтобы обрести себя вновь и реализовать свою онтологическую сущность, человек сегодня поставлен перед необходимостью сделать сознательный переход на новый уровень сознания, где определяющим началом будут духовные факторы. Человек должен взращивать в себе духовность как единственную опору, которая поможет ему выбраться из бессмысленности материально-животного существования. Ведь животные, как утверждают зоологи, не осознают, что они живые, они живут, не задумываясь о жизни. Если и человек проводит жизнь подобным образом, то он не лучше, чем эти животные.

Исторический опыт показывает, что никакие внешние (социальные или политические) способы решения не могут устранить недуги человечества, поскольку оставляют неизменной внутреннюю природу человека. И тот, кто хочет прожить достойную жизнь в этом мире, должен не только понимать суть человеческой природы, но и, что более важно, соответствовать ей.

Сегодня должно быть ясно и очевидно всем, что реализация Высшего Я человека возможна лишь через познание им своей истинной природы. Д. В. Пивоваров в своей работе "О духовном аспекте образования" говорит, что "если духовные ориентиры утрачены, то всякие иные стремления человека - например, совершенствоваться в науке или технике - становятся бессмысленными"… "Именно духовная сущность человека обуславливает постоянный рост человечества во всех измерениях, побуждает людей вносить наиболее разнообразный и полный вклад в жизнь социума. Если не достает полнокровного духовного образования (либо оно давалось формально и лицемерно), то естественнонаучное и гуманитарное обучение малоперспективно, а вместо великодушия, дара сочувствия, искренности и потребности в альтруистическом сотрудничестве произрастают жадность, жестокость, лживость и эгоизм, противопоказания творчеству. Подавляющее большинство гениальных и талантливых людей, прославившихся научными и художественными откровениями, были религиозны, тянулись к Абсолюту и имели ярко выраженные положительные духовные свойства… Конечно, продолжает автор, формирование духовности не сводится только к изучению основ религии. Тем не менее ядро духовности человека - в освоении принципов той религии, которая находит живой отклик в совести индивида".

То, что человек лучше подготовлен для материальной жизни, чем для духовной - это очевидно, так как те инструменты, которыми он обладает, чтобы жить и работать на физическом плане (имеется в виду пять чувств), гораздо более развиты, нежели инструменты, которые позволяют работать в мире духа. Для подавляющего большинства людей ХХ века объективный мир, видимая, ощутимая, поддающаяся изучению разумом реальность преобладает над субъективным миром, миром чувств и ощущений. Однако именно этот субъективный, внутренний мир наиболее важен.

Более двухсот лет назад Гёте писал, что нет ничего только внутреннего, нет ничего только внешнего, потому что внутреннее является одновременно и внешним. Впоследствии Гегель развил это положение, особо подчеркнув, что внешнее не только не противоположно внутреннему, но они всегда взаимодействуют.

С.Л. Франк в своей работе "Реальность и человек. Метафизика человеческого бытия" отмечал: "Внутренний мир человека, взятый в целом, не меньшая реальность, чем явления материального мира. Мы наталкиваемся на него, как на камень или стену. Садизм, безумное властолюбие и мания величия Гитлера (и наших российских вождей, скажем мы), были для человечества недавно, к несчастью, эмпирической реальностью не менее объективной и гораздо более грозной и могущественной, чем ураган или землетрясение. Но, то же самое применимо и к повседневным явлениям нашей жизни: упрямство или каприз человека, его враждебное отношение или антипатию к нам иногда гораздо труднее преодолеть, чем справиться с материальными препятствиями; и, с другой стороны, добросовестность, благожелательность, ровное, покойное настроение окружающих нас людей есть часто большая опора нашей жизни, чем все материальные блага".

О духовном происхождении музыки и ее воздействии на человека посвящены труды многих мыслителей, начиная с глубокой древности. Известны древнеиндийские трактаты "Брихаддеши" Матанги VII в до н.э., "Сангитаратнакара" Шарнгадевы.

В древнем Китае взгляды на музыку отражены в "Юэцзи" III в. до н.э., "Ле-цзи" и "Люйши Чуньцю".

Философско-музыкальные учения Древнего Востока характеризуются космологическим пониманием музыки, убежденностью в том, что музыка является грандиозной космической силой, царящей над миром: "Обнимая собою все сущее, она обеспечивает нормальное, гармоничное развитие природы и всего живого на земле".

В Среднем Востоке следует выделить трактаты о музыке Аль-Кинди, Ибн-Сины.

В древнем пифагорействе рационально разрабатывались система моральных предписаний и учение о катарсическом, очистительном воздействии музыки на человека. Числовое становление у них мыслилось как становление, прежде всего основных космических тел, издающих при своем движении определенного рода тоны с гармоническим сочетанием этих тонов в одно прекрасное и вечное целое. Главным средством эстетического воспитания античные мыслители признавали музыку. На музыке и музыкальном воспитании строилась и вся система общественного образования древних греков.

Например, Аристотель пишет: "Почему из всех объектов нашего чувственного восприятия этические свойства заключаются только в тех объектах, которые мы воспринимаем посредством слуха? Ведь даже одна мелодия, без сопровождения ее словами, заключает в себе этические свойства, между тем, как ни краски, ни запахи, ни вкусовые ощущения ничего подобного в себе не заключают. Не потому ли, что только объекты, воспринимаемые путем слуха, сопровождаются движением?.. А эти движения возбуждают в нас энергию, а энергия есть признак этического свойства".

Платон прямо признает музыку, наряду с гимнастикой, методом воспитания человека. Гимнастика предназначена для воспитания тела, а музыка для воспитания души.

В "Государстве" он говорит, что мусическое искусство завершается любовью к прекрасному. "...не в мусическом ли искусстве заключено самое значительное воспитательное средство, так как ритм и гармония больше всего проникают в глубину души и сильнее всего захватывают ее, доставляя благообразие и делая ее благообразной... воспитание должно покоится на мусическом искусстве".

После периода греческой классики наступает огромный по своей длительности период эллинизма, занимающий века с IV до н.э. до V в. н.э. Философия раннего эллинизма выражает по преимуществу стремление сохранить состояние внутреннего спокойствия, самоудовлетворенности и непоколебимости духа отдельной личности перед лицом окружающих грандиозных событий.

Наиболее подробную музыкально-космологическую эстетику мы находим в комментариях Прокла на "Тимея" Платона (V в н.э.). В эпоху эллинизма создают свои трактаты эпикуреец Филодем, скептик Секст Эмпирик, в которых содержится критика всей греческой эстетики. Аристоксен, Плутарх и Квинтилиан доказывают воспитательное значение музыки. В IV-V веках появляются труды Макробия, Августина и Боэция. В основном все они разрабатывают теоретические вопросы музыки. Сочинения Боэция завершают античную традицию и открывают начало многочисленным средневековым исследованиям музыки.

В IX веке появляются трактаты Рабана Мавра и Аврелиана из Реоме, в Х веке - сочинения Регино из Прюма, в XII - трактат Гвидо из Ареццо, Иоанна Коттона, в XIII Иоанна де Муриса, в XIV - Вальтера Одингтона, Симона Тунстеда, Иоанна де Грохео. В этих трактатах античное учение о музыке переосмысливается в соответствии с христианскими догматами.

В эпоху Ренессанса зарождается светская музыкальная европейская традиция, появляется целая плеяда выдающихся теоретиков. Среди них - Иоанн де Пареха, Иоанн Тинкторис, Дж. Царлино, Глареан. Все они разрабатывают основы музыкальной эстетики Нового времени.

Музыкальная эстетика XVII века привлекает внимание ученых широкого профиля, философов, математиков, астрономов, естествоиспытателей и они отводят ей место в своих обобщающих концепциях. О музыке пишут Декарт, Галилей, Кеплер, Мерсен и др. На пути от Царлино к Рамо вопросы музыкальной теории разрабатываются более философами, чем музыкантами-практиками.

Руссо находил, что "подражательная" сила музыки основывается не столько на ее изобразительных возможностях, сколько на возбуждении рассудка, вызывании страстей и т.д.

ДАламбер призывает музыкантов перейти от простого выражения страстей к более широкой внешней изобразительности.

Дидро утверждает, что у музыки есть средства для выражения "всех явлений природы и всех страстей человека", что она обладает свойством художественного абстрагирования от явлений действительности как своего рода привилегией. "Подражательную красоту" в искусстве он сопоставляет с истиной в философии и определяет ее как "соответствие образа предмету".

Начало ХIХ века принесло осознание музыки как содержательного и смыслового искусства, осознание ее новых духовных возможностей. Это время небывалого разнообразия философско-эстетических учений (И. Кант, Ф.В. Шеллинг, Г.Ф. Гегель, И. Гердер, Ф. Шлегель, Новалис, А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, Э. Ганслик и др.).

В ХХ веке, в связи с изменением музыкального языка, исследователей занимает проблема адеквации восприятия смысла музыкального произведения. Этому посвящены труды западных мыслителей (Т. Адорно, М. Мерсман, Г. Кречмар, Л. Ферраре, Н. Гартман, Р. Ингарден, Р. Битнер, Р. Штайнер, Д. Левинсон, Л. Гер и др.), в работах которых развиваются семиотический, лингвистический и феноменологический подходы к обоснованию содержания в музыке. При этом отмечается полярность и множественность взглядов на природу музыки.

Среди отечественных исследователей необходимо выделить работы В. Холоповой, А. Фарбштейна, Т. Чередниченко. В этих работах развиваются представления о музыке как искусстве интонируемого смысла, выдвинутые Б. Асафьевым. Музыка рассматривается как совокупность социально значимых звуковых образований.

Среди философов ХХ века особый вклад в развитие философских идей о музыке сделал А.Ф. Лосев. Он обосновал проблему оформления личности в художественном произведении. А.Ф. Лосев говорил: "Существует высшая форма выраженности, выше чего никогда не поднимется ни жизнь, ни искусство. И такой формой выраженности является личность".

Необходимо отметить исследования Г. Конюса, Э. Розенова, В. Медушевского, Е. Назайкинского. Ряд важных выводов по музыкальной эстетике почерпнуто автором в работах Л. Выготского, В. Теплова, В. Петрушина.

Вместе с тем следует отметить, что во всей этой обширной литературе философский анализ некоторых специфических проблем музыкального искусства как фактора духовного становления личности не был предметом специального рассмотрения.

В рамках настоящей монографии автор решает следующие задачи:

- выявление специфики музыкального искусства как модуса духовности в историко-философском аспекте;

- определение феномена музыкального искусства с точки зрения абстрактно-логического мышления;

- выявление сущности человеческого духа и определение роли музыкального искусства в духовном становлении личности.

- обоснование онтологической укоренённость духовных интенций личности.