26. М.П. Мусоргский. Опера «Борис Годунов».

Народная музыкальная драма в 4 действиях с прологом. Либретто Мусоргского по трагедии А.С. Пушкина и материалам Н. Карамзина. 1 ред. – 1869 г. – отвергнута репертуарным комитетом Мариинского театра под предлогом отсутствия выигрышной женской роли. 2 ред. – 1871 г. – добавлены 2 картины 3 д. (с главной ролью Марины Мнишек) и Сцена под Кромами. Первая (сильно сокращённая) постановка – в 1874 г. В 90-е гг. появилась ред. Римского-Корсакова. В советское время – ред. музыковеда П. Ламма и новая инструментовка Д. Шостаковича.

Сюжет. Пролог, 1 к. Во двор Новодевичьего монастыря согнали народ молить боярина Бориса Годунова стать царём. Угрожая дубинкой, Пристав велит толпе «глоток не жалеть». Едва пристав уходит, в толпе народа начинается шум, ругань: мало кто понимает, зачем их сюда согнали. Появляются калики перехожие (паломники к святым местам). Они против безвластия на Руси, за избрание царём Бориса.

2 к. В Кремле, перед Успенским собором народ славит Бориса, венчанного на царство. Борис мрачен, им владеют зловещие предчувствия.

1 д., 1 к. В келье Чудова монастыря заполночь монах Пимен дописывает летопись, вспоминая давние события. Просыпается послушник Григорий (Отрепьев), и рассказывает свой вещий сон. Узнав от Пимена, что убитый царём Борисом царевич Димитрий его ровесник, он решает выдать себя за чудесно спасшегося царевича.

1 д., 2 к. В корчму на литовской границе вместе с бродячими монахами Варлаамом и Мисаилом приходит Самозванец. Расспрашивает у хозяйки корчмы про дорогу в Литву. Появляются приставы с царским указом о поимке беглого еретика Гришки Отрепьева. Пристав хочет запугать Варлаама указом, и заставить его откупиться, объявляет Варлааму, что он и есть беглый еретик. Самозванец вызывается прочесть царский указ, и, глядя на Варлаама, называет его приметы. Варлаам отбивается от приставов, сам по складам читает указ, и обнаруживает в нём приметы Самозванца. Григорий выпрыгивает в окно, а приставы – за ним.

2 д. В царском тереме Кремля царевна Ксения плачет над портретом умершего жениха. Царевич Фёдор разглядывает «чертёж земли московской». Чтобы успокоить царевну, мамка и Фёдор затевают весёлую игру в «Хлёст» (в небылицы). Появляется Борис. Его мучат мысли о бедствиях страны, предательстве слуг, мучат воспоминания об убийстве царевича. Хитрый царедворец боярин Василий Шуйский рассказывает царю, что в Литве объявился самозванец под именем Димитрия. Борис начинает сомневаться в гибели царевича, и требует от Шуйского подтверждения. Боярин так красочно описывает злодейское убийство, что у царя случается припадок: ему мерещится убитый царевич.

3 д. 1 к. В Польше, в Сандомирском замке дочь воеводы Марина Мнишек принимает иезуита Рангони – посланца римского папы. Посланец требует, чтобы Марина притворилась влюблённой в Самозванца, и ускорила его поход с польскими войсками на Москву.

2 к. Ночью в саду замка у фонтана Самозванец мечтает о Марине. Иезуит Рангони выпытывает у Самозванца признание в любви к гордой красавице. Появляется Марина. Ласковыми словами и насмешками она разжигает честолюбие Самозванца, призывая его скорее в поход на Москву.

4 д. 1 к. На Красной площади перед собором Василия Блаженного народ обсуждает слухи о приближении войск Самозванца, предание анафеме (церковному проклятью) Гришки Отрепьева, и вечную память, что пропели в соборе царевичу Димитрию. Народ в недоумении, т.к. считает Самозванца живым царевичем. Появляется Юродивый в сопровождении ватаги мальчишек. Он садится на камень, чинит лапоть и поёт бессмысленную песню. Мальчишки отнимают у него копеечку, и он плачет. Из собора выходят царь и бояре: раздают народу милостыню. Царь спрашивает, о чём Юродивый плачет, и тот просит царя зарезать обидчиков-мальчишек, как он зарезал маленького царевича. Царь останавливает бросившуюся на Юродивого стражу, и просит молиться о себе. Юродивый отказывается: «Нельзя молиться за царя Ирода. Богородица не велит». И повторяет свою песенку с новыми, пророческими словами: «Лейтесь, лейтесь слёзы горькие».

2 к. В Грановитой палате Кремля боярская дума решает, что делать с Самозванцем. Появляется боярин Шуйский с рассказом о припадке царя. Входит царь. Шуйский предлагает ему послушать рассказ смиренного старца Пимена о чуде: прозрении слепого пастуха, помолившегося над могилой царевича Димитрия. Упоминание о царевиче вызывает новый припадок. Царь зовёт сына Фёдора, даёт ему последние наставления. Звучит погребальный колокольный звон. Борис требует схиму² и умирает.

3к. На лесной прогалине под Кромами (Орловская губерния) толпа взбунтовавшихся бродяг издевается над царским воеводой боярином Хрущёвым: сажает на пень со столетней старухой и затевает шутовскую свадьбу. Появляются Варлаам и Мисаил с бунтовской песней, обвиняющей царя Бориса. Толпа вопит: «Смерть Борису!». Появляется Самозванец с польскими войсками, освобождает боярина Хрущёва и зовёт всех в поход на Москву. Все уходят. Остаётся Юродивый. В своей песне он предрекает нашествие врагов, горе и слёзы русским людям.

В начале оперы вместо увертюры оркестровое вступление. В основе музыки – мелодия в духе крестьянских протяжных песен, развитая по законам народной подголосочной полифонии. В развитии появляется стонущая интонация, а из неё – лейтмотив Пристава (бас). Первая хоровая сцена трёхчастна. В крайних разделах звучит хор народа «На кого ты нас покидаешь, отец наш?» в характере народных плачей-причитаний. В среднем разделе звучат речитативы хоровых партий: «Митюх, а Митюх, чего орём?». В них слышны речевые интонации. При повторении хора «На кого ты нас покидаешь» - звучание более напряжённое (и на полтона выше).

Вторая картина Пролога открывается мощным и варварски-красочным колокольным звучанием оркестра. Звучит славильный хор «Уж как на небе солнцу красному слава»³. Использована народная святочная подблюдная (т.е. певшаяся во время гаданий) песня «А мы эту песню хлебу поём. Слава!». Вместе с оркестровым звучанием музыка хора создаёт восторженное праздничное настроение. Резкий контраст ему составляет первый монолог Бориса (баритон). Он начинается насторожённо-мрачным лейтмотивом царя, включающим «интонации вздоха». Монолог состоит из двух коротких разделов. Первый – «Скорбит душа. Какой-то страх невольный…» - более болезненно-мрачный. Второй – «Теперь поклонимся почиющим властителям Руси» - начинается с подражания церковной музыке, а затем переходит в торжественное приглашение на царский пир. После монолога вновь звучит славильный хор и колокольный звон.

Первое действие открывается оркестровым вступлением, где звучит первый лейтмотив Пимена-летописца (бас). Медленное трелеобразное движение у виолончелей создаёт образ неторопливого упорного труда летописца. Звучит монолог Пимена «Ещё одно последнее сказанье, и летопись окончена моя». Музыка возвышенная и смиренная. После слов «…Да ведают потомки православных своей земли минувшую судьбу» в оркестре звучит второй лейтмотив Пимена, соответствующий его воспоминаниям о героических событиях прошлого. В конце картины важна реплика послушника Григория «Борис, Борис. Всё пред тобой трепещет!» При упоминании о несчастном убиенном царевиче, впервые появляется лейтмотив Димитрия, ставший затем лейтмотивом Самозванца – короткая песенная фраза, простая и скорбная.

Вторая картина 1 д. также открывается оркестровым вступлением. В нём 3 темы: тема песни Варлаама «Как во городе было, во Казани», тема песенки бродячих монахов «Люд православный, люд честной, господний» (они повторяются дважды) и несколько изменённый лейтмотив Самозванца, (он каждый раз звучит иначе, «приноравливаясь» к новым обстоятельствам). Ярким музыкальным номером начала картины является песня Варлаама (бас) «Как во городе было, во Казани». Это музыкальный портрет «богатыря в рясе», мощного, разгульно-неистового. Музыка в духе народных исторических песен. Суровый колорит фригийского минора придаёт подчёркнутая в начале мелодии вторая пониженная ступень. Строение куплетное. Оркестровое сопровождение в куплетах меняется, отражая смысл слов. Вторая песенка Варлаама (захмелевшего от вина) «Как едет ён» основана на изменённой мелодии свадебной песни «Звонили звоны». На фоне этой песни звучит диалог Самозванца (тенор) и Хозяйки корчмы (меццо-сопрано). В конце картины, в сцене с приставами композитор реалистично показывает, как Варлаам по складам читает царский указ: его речь (на интонациях песенки «Как едет ён») развивается рывками, с остановками в середине фраз.

Второе действие содержит развёрнутую характеристику царя Бориса. Особенно ярко она дана во втором монологе Бориса. После оркестрового лейтмотива царя звучит 1 раздел монолога, начинающийся как вступительный речитатив «Достиг я высшей власти». Музыка величественная и скорбная. Музыка развивается в соответствии с фразами текста, отражая его настроение. Второй, основной раздел монолога («Тяжка десница грозного судьи. Ужасен приговор душе преступной») оформлен как три куплета, одинаково начинающихся, но по-разному развитых. Вслед за Пушкиным Мусоргский принимает и подчёркивает предположение о причастности Бориса к убийству царевича и приведших его к гибели муках совести. В конце монолога, при упоминании о болезненном видении («И даже сон бежит. И в сумраке ночи дитя окровавленное встаёт») в оркестре звучит музыка галлюцинаций. После большой сцены с боярином Шуйским (тенор), в конце действия помещена сцена с курантами. Под звуки боя часов (тритоновая интонация) Борисом овладевают болезненные видения. В вокальной партии звучит речитатив, переходящий в кульминации в говор, лишённый точной высоты. В оркестре – лейтмотив галлюцинаций, зыбкий (тремоло у струнных) и грозный.

В третьем действии особенно интересно окончание второй картины – «сцена у фонтана». По формальным признакам это типичная любовная сцена, а по смыслу – политический сговор двух авантюристов – Марины (меццо-сопрано) и Самозванца. По строению – это сквозная сцена, с чередованием разнохарактерных эпизодов. Последний из них («Ах, царевич, умоляю. О, не кляни меня за речи злые»)- любовный дуэт с упоительно лиричной музыкой.

В первой картине четвёртого действия ярко показан образ Юродивого (тенор). Его характеризует стонущий лейтмотив, в песенке («Месяц едет, котёнок плачет. Юродивый вставай, Богу помолися») простая песенная мелодия и ползучий аккомпанемент с увеличенными трезвучиями, характеризующий его безумие. После похищения мальчишками копеечки, Юродивый плачет (в вокальной партии - стонущие секундовые интонации из его лейтмотива), и на это звучание накладывается музыка хора народа: «Государь ты наш батюшка, подай Христа ради». К женским голосам добавляются мужские, внутреннее напряжение растёт, и прорывается в кульминации трагически-отчаянными и грозными возгласами: «Хлеба! хлеба! дай голодным!».

Во второй картине (в Грановитой палате) после рассказа Пимена о чудесном исцелении, звучит третий, последний монолог Бориса, обращённый к сыну Фёдору: «Прощай мой сын! Умираю». В нём быстрое чередование коротких разнохарактерных эпизодов, напоминающих музыку из 2 действия. В конце монолога звучит погребальный колокольный звон и монашеское пение, отпевающее ещё живого царя.

В начале третьей картины (Сцена под Кромами) звучит шутовской величальный хор «Не сокол летит по поднебесью» (использована народная свадебная песня), с припевом: «Слава боярину! Слава борисову!» Бунтовская песенка монахов Варлаама и Мисаила «Солнце, луна померкнули» (мелодия былины «О Вольге и Микуле» - «Жил Святослав девяносто лет») еще больше накаляет страсти. Словно гимн крестьянского бунта звучит яростный, мощный хор народа «Расходилась, разгулялась сила, удаль молодецкая». В среднем разделе лихая, задорная тема женского хора: «Ой ты, сила, силушка». В финале действия, после красочной (будто оптимистической) сцены появления Самозванца, словно трагическое многоточие звучит повторение песенки Юродивого - пророческий плач по русской земле: «Лейтесь, лейтесь слёзы горькие. Плачь, плачь душа православная!».

Опера «Борис Годунов» - одна из вершин мирового реалистического оперного искусства. Действие сложно-многоплановое, характеристики действующих лиц психологически правдивы, оркестр красочен и своеобразен.