Утро свадебного дня

После девичника подруги невесты могли остаться у неё ночевать. Утром невеста должна была проснуться раньше остальных и разбудить всех традиционным причетом (плачем), в котором прощается с прошлой вольной жизнью, с родным домом и родителями.

Затем, в ожидании жениха невесту сажали на мешок с зерном (чтобы была плодовитой), и на колени сажали маленького мальчика (чтобы рожала сыновей).

Обязательной частью обряда было и остаётся благословение родителей. По обычаю, посторонних просили выйти, оставались только близкие родственники. Под ноги невесте расстилали шубу вверх мехом – символ богатства. Отец стоял с иконой, рядом с ним – мать, двое подруг держали невесту под руки. Она три раза кланялась отцу, целовала икону, отца, и просила у него благословения. Потом то же – с матерью.

А родители могли ответить: "Бог тебя простит, и мы тебя прощаем. Дай Бог тебе всего.... "

Если невеста была сирота, то она причитала по умершему родителю, и просила благословения у него.

Прости ты меня, мамушка,

Прости, благослови.

Ничего я у тебя не прошу,

Ни злата, ни серебра,

Только одно Божье благословеньице.

Также невесте – сироте пели отдельную песню, в которой упоминали умерших родителей.

Пошатнися, рябинушка,

Туда – сюда, на все стороны,

Туда – сюда да на четыре,

На четыре сторонушки.

Только нету у Марьюшки

Родимой матушки.

Её мамушка на Том свете,

Она Богу Молится,

У Господа просится.

А отпусти меня, Господи,

Всё дочка, Марьюшка,

Сиротой замуж идёт.

(с. Сухосолотино, Ивнянский р-н, Белгородской области).

Многие действия жениха и невесты в обряде сопровождаются специальными песнями, которые описывают их в иносказательной форме. Так, например, при отъезде жениха с невестой пели песню «Съехала Марьюшка со двора» где «берёзушка без верха» – символ ухода дочери из родного дома, «лес» – символ жизни, судьбы, «холодная дорога» – символ жизненных испытаний.

Съехала Марьюшка со двора,

Сломила да берёзушку со верха.

Стой, мая да берёзушка, без верха,

Да живи, мой батюшка, без меня.

Видна я батюшки ни мила,

Провожая меня в полночь со двора,

Закрывая на замки ворота.

Придётся девке в поле ночевать,

Пиринушки раскладать,

Галовинку укладать.

Что в лесу звери,

Холодная дорога.

(С. Сухосолотино и с. Кочетовка, Ивнянского района,

Белгородской области).

Жених обычно приезжал на двух подводах, (отголоски этого обычая сохранились в современной городской свадьбе, когда за невестой приезжает несколько машин). Дружка (в современной свадьбе – свидетель) должен был заплатить девушкам, преграждающим поезжанам вход в дом невесты, и если плата их не устраивала, они корили дружку специальными песнями.

А у нашего дружка

Ни лазовые ноги

Бегли по дороге.

А козы догоняли,

Ноги обглодали.

(С. Сухосолотино, Ивнянского района, Белгородской области).

К венчанию в церковь молодые ехали в разных подводах, а назад – вместе. Их встречали роди­тели жениха у него дома с хлебом и солью. В момент встречи молодых с родителями пели песню «Зажигай, свекра, свечи».

Зажигай, свекра, свечи,

Зажигай, свекра, свечи,

Иди детям на встречу.

А вот твои детки

Перевенчаны, едут,

Переменушку везут.

(С. Сухосолотино, Ивнянского района, Белгородской области).

Повивание, как и пропой является важным, переломным, моментом свадебного комплекса.

Молодых закрывали от сглаза кисеёй (полупрозрачной занавеской), которую держали подруги со свечамив руках (светилки), а сваха (или крёстная мать) повивала невесту: она делила волосы надвое, причём одну косу заплетала сама, а другую – жених, затем невесте одевали на голову женский головной убор, который в отличие от девичьего полностью закрывал волосы. Этот обряд обязательно сопровождался специальными песнями. Самый известный сюжет – «Затрубили рубушки рано по заре».

Затрубили трубушки рано по заре

Заплакала Марьюшка по русой косе

Вечор мою косушку матушка плела,

А утром ранёшунько – подружки плели... и т.д.

(с. Афанасьевка, Алексеевский р-н, Белгородская область).

После повивания сваха говорила: «Смотрите, как мы без молотка, без топора из девицы сделали молодицу» разрешала светилкам показать молодых людям, а дружка обматывал руки молодожёнов рушником. После этого перед молодыми разметали дорогу новым украшенным веником и отводили в клеть, где невеста одевала на жениха новую рубаху.

Княжой пир – так называлось застолье в доме невесты в первый день свадьбы. Обязательным блюдом здесь был свиной окорок, который могли варить перед свадьбой целые сутки.

На пиру были особые правила поведения для родни жениха и невесты. Вначале, уже готовые столы были накрыты сверху скатертью. Первыми за стол должны были сесть родные невесты, они дарили подарки молодым

Далее невестина родня встаёт, и уступает место за столом родне жениха. После этого невеста одаривает новых родственников подарками, заготовленными ею перед свадьбой.

Молодые за стол садиться не имели права, и только после того, как уводят молодоженов, раскрывают столы. Начинает пиршество родня жениха.

Невестина родня могла садиться за стол только тогда, когда наелась родня жениха, и бывали такие случаи, что родственникам невесты приходилось ждать своей очереди почти целую ночь.

Второй день свадьбы был ориентирован на закрепление молодых в новом качестве мужа и жены.

Во многих сёлах юга России бытовала традиция испытывать невесту на второй день свадьбы. В основном её заставляли приносить воду, которую тут же выливали. И так она могла носить воду до самого вечера, пока муж не избавит её от этого испытания и не откупится от мучителей.

Молодая обязательно должна была вымести хату, усыпанную деньгами и соломой (при этом со­лома выбрасывалась, а деньги невеста оставляла себе). Всё это преподносилось в сатирической форме, её могли дразнить, сыпать солому туда, где она уже подмела.

С тех пор девушка окончательно переходила в другую семью. Она должна была жить у своего мужа, и подолгу могла не видеть своих родителей. Но были специальные дни, когда молодые обязательно должны были прийти в гости к родителям жены. На Масленицу – «к тёщи на блины», и в «даравую субботу» (первая суббота после Масленицы). А родители должны были подарить молодым что-нибудь из домашнего скота, чаще – овечку.